и очень редко спускаются с золотой планеты. Им выделили три стула, сидят они возле чёрного лакированного стола, заваленного кипой бумаг и с тремя мониторами, на которых тонны текста и фотографий. И, конечно же, главенствующее место занимает Амедео. За его спиной огромное окно с видами на город. На стенах картины сотворённые гениями из каждого изученного «Альянсом» мира. Что сказать, Боги чтут красоту и всегда пытаются увековечить свои комнаты чем–то нереально прекрасным.

Главный Секретарь, раздобыв в шкафах нужный материал, быстро покинула кабинет, только и успевая вытирать пот со лба.

На кожаном белом диване сидит Элишь в своём черном платье. В руках у неё серебряный кубок, в который она набрала клубники. Первородная не может нарадоваться вкусу ягод.

— Ева, присядь пока что на диван. — сказал Амедео.

Ева выполнила приказ. Первородная вмиг уставилась на девушку добрым взглядом, и протянул ей кубок. Хочет поделиться клубникой, на что в ответ получила грозный взгляд.

— Девочка, не зачем на меня обижаться. Ты ведь знаешь, что раньше я сражалась с вами, так как у меня не было выбора. И я верну всех, кто был тебе дорог. Так что давай начнём всё сначала? — вновь протянула она кубок с ягодами.

Ева тяжело вздохнула, на секунду нервно закатила глаза… но всё же протянула руку и приняла подарок Элишь, забросив в рот две ягодки. Но пережевывала она клубнику с недовольной мордой.

— Отлично!!! — обрадовалась Элишь и приобняла Еву за плечо, — Будешь моим первым другом?… Или я спешу?

Мы с Евой пересеклись взглядами. Я чуть кивнул, тем самым намекнув, что бы она дала ей шанс. Элишь можно понять. Она была вещью в чужих руках, но сейчас, она наш союзник. Свободная жизнь для неё что–то новое.

— Хорошо… — закрыла Ева на секунду глаза, — Давай дружить…

Элишь прямо расцвела от счастья, но… её злобное выражение лица вернулось, когда она заметила безжизненные слепые глаза. Из–за этого Первородная отдала серебряный кубок Еве и отсела от неё в угол дивана.

— Начнём разговор, Падшие?

Три стула, на каждом восседает пернатый «Падший» с безжизненным выражением лица. По центру — Энигма, прозвище — Ангел. Её наряд отдаёт светом звёзд, кожа белая как первый выпавший снег. Два оставшихся стула занимают точно такие же субъекты по внешнему виду и одеянию: справа старик с густой бородой и шрамом на лбу — Харстрот, слева молодой парень с пафосным выражением лица — Джулиаб.

— Мы тебе не доверяем, начнём с этого… — начал диалог Джулиаб, сказав это так медленно, что словно прошло не пару секунд, а целая минута.

— Поддерживаю! — буркнул сквозь густую бороду Харстрот.

Энигма сохранила молчание, уставившись на Первородную холодным взглядом. Амедео, так же как и Ева, принял позицию наблюдателя.

Элишь мерзко усмехнулась, ответив на нападки «Падших».

— Давайте не будем забывать, что и ваши крылья не так чисты, как это может показаться с первого взгляда. Ведь ты, Энигма, была при Едином. Ты выполняла его требования и воссоздала тела Абсолютов, породив человеческий организм. И да, именно я придумала репродукцию живых организмов, благодаря которой люди и боги могут размножаться. Можешь меня не благодарить.

— Да, было дело! — кивнула Ангел, — У меня не было выбора. Но, как только работа по созданию живых организмов была завершена, он меня выкинул… я более была ему не нужна. Так что как и тебя, Элишь, меня просто использовали… И да, раньше ты была сгустком энергии, а я дала тебе тело, можешь не благодарить.

Ух–ты, в комнате повысился градус напряжения. Взгляд Ангела и Первородной селились в невидимую линию. Казалась, что можно увидеть, как у них из глаз бьют искры. Они прямо друг друга недолюбливают.

— Может, перейдём к делу? — развеял я надвигающуюся ссору.

— Так вот, — продолжил Джулиаб, — Мы не отдадим Элишь управление золотой планеты.

Я улыбнулся, глянув на высокомерную морду «Падшего».

— А кто сказал, что тебя будут спрашивать?… Ничего не перепутал, дружище?

Наконец–то я увидел первые эмоции Джулиаба. На его лбу вспухли змеиные вены, а глаза показали нотку ярости.

— Следи за языком, человек! — вмешался Хорстрот, — Мы помогаем человечеству и богам. Мы ваши союзники, так что наше слово, как и ваше, одно из главных.

— Поддерживая! — кивнула Энигма.

— Ладно, поставлю вопрос иначе… — я подошёл к Джулиабу и глянул на него так, словно передо мной куча дерьма, — Почему нельзя?… Что–то планируете?

Крылатый парень резко встал на ноги, и теперь наши лица находятся практически вплотную друг к другу. Я его вывел на эмоции. Превосходно. Из троицы главных «Падших», он самый нестабильный и высокомерный.

— Ну, так что, поведаешь мне?… А? — тыкнул я его пальцем в плечо, отчего он сделал шаг назад.

— Ещё раз… тронешь меня… я тебя прикончу, человек… — начал Джулиаб рычать от гнева.

— Угрозы? — невинно удивился я, — Убить меня хочешь?… За простой тычок в плечо?… Мы же стоим на ровне, или ты хочешь, что бы я приклонил перед тобой колено⁈… Я лишь хочу услышать, почему вы против помощи Элишь? Она не лжёт, и теперь работает на нас. Нет даже повода не доверять ей. В её камне мой свет «Благодати». Поэтому ей нет смысла идти против нас. Я могу убить её по щелчку пальцев, — я повернулся к Элишь и подмигнул ей, намекая, что бы та не обижалась, на что она лишь легонько кивнула, — Так почему? — я снова тыкнул его в плечо, и он сделал шаг назад, — Ответь мне, Джулиаб! — снова тычок.

Ноги парня покрылись страной серой аурой, как и кулаки. Его серая безжизненная радужка глаз закрутилась почасовой.

— Хватит! — встал между нами Харстрот, — Джулиаб, прекрати. Ты не должен нападать на людей!

Парень тяжело выдохнул, взглянул на меня так, словно убить хочет, и стремительно вышел из кабинета. Я специально вывел его из себя. У меня было на это две причины. Первая: попытаться выяснить у него реальный план «Падших», если они что–то скрывают, и второе… посмотреть на его глаза. И вот второй пункт мне не понравился. Я знаю, как выглядит взгляд, когда меня недолюбливают или когда хотят убить. Но здесь… Джулиаб смотрел на меня так, словно я не имею право поднимать на него голос и прикасаться к его телу. Он видел во мне нечто низкое, мерзкое… словно я должен был приклонить перед ним колено и не сметь смотреть ему в глаза. Я этот взгляд ни с чем не спутаю… спасибо Богам, они смотрели на людей точно так же.

— Ты! — рявкнул Харстрот, сумев вернуть меня из моих мыслей обратно в реальность, — Держи себя в руках! Мы не потерпим дерзости в свою сторону. Понял⁈

— Да–да, — подмигнул я старику, — Больше не повториться. Лёгкое недопонимание.

Я присел на дивен между Евой и Элишь.

— Еще раз спрошу… почему Элишь нельзя использовать золотую планету? Она не предаст нас. Я уже объяснил, почему.

Ангел недовольно сжала зубы, а следом махнул рукой в сторону Харстрота.

— Ладно, пусть использует планету.

— Но…. госпожа… — замялся старик, не договорив последнюю фразу, — Хорошо, я вас понял. Да будет так. Мы дадим Первородной войти в поток «Благодати».

— Рада, что мы нашли общий язык! — Элишь взяла из кубка в руках Евы пару ягодок и закинула их себе в рот, — И да, Энигма, помоги мне создать новые врата. Нужен переход в дальние земли вселенной… туда, где нет света солнца.

Ангел вмиг нахмурилась.

— Там нет жизни. Это обнулившиеся земли.

— Именно так! — кивнула Первородная, — И именно там находиться Чёрный Дракон. К сожалению, ваш Ваня не был так сильно интересен отцу… хотя зря. Поэтому, он сделал для него две копии. Один мир уже завершил ход Цикла, я это чувствую. Но вот второй… мой камень жизни чувствует жизненную силу Чёрного Дракона. Меня к нему тянет, как магнит. И он находиться в мире, где отец малость обленился. Там нет солнца. Свет звёзд настолько тусклый, что даже в ночном небе их не разглядеть. И именно туда поместили один из последних Радужных Фруктов. Я видела, как там зарождалась жизнь. Кто бы мог подумать, что этот мир будет принадлежать Чёрному Дракону.

— Ты точно в этом уверена⁉ — сжала кулаки Ева.

Первородная кивнула, переживала клубнику, и ответила.

— Я не могу объяснить, «как» именно я чувствую вселенные… но я уверена, что он там. Из того направления исходит сила Вани. Рядом